Внук сотника - Страница 67

Застольный разговор бестолково крутился вокруг разных событий: летней эпидемии, дорожных тягот, Мишкиных подвигов во время нападения волков («апостолы» разинули рты, Никифор глянул на племянника даже с некоторым уважением), последних столичных новостей. Главной новостью конечно же было постановление князем туровским Вячеслава Владимировича – третьего сына Владимира Мономаха. Мишка с изумлением узнал, что никакого Турово-Пинского княжества, собственно, и нет. Оказывается, более тридцати лет назад, перебираясь на великое киевское княжение, Святополк II Изяславович не оставил на туровском столе преемника, а сохранил Туров за собой – в области великого княжения. Правда, князь в Турове был – Брячислав Святополчич, но был он молод и не княжил, а «сидел на кормлении», так же как и еще один сын Святополка – Изяслав – «сидел на кормлении» в Пинске. После смерти великого князя все так и осталось. Правда, сын Святополка II Ярослав Святополчич, став князем волынским, претендовал на Туров и Пинск как на наследство отца, но ничего не добился. Теперь же Брячислава отправили к брату в Пинск, а в Турове полноправным князем сел Вячеслав Владимирович Мономашич.

«Вот это номер, сэр Майкл! Выходит, вы имеете удовольствие пребывать в княжестве, которого формально не существует! То есть теперь-то, когда Мономах посадил сюда своего сына Вячеслава, оно вроде бы появилось, но раньше-то? То было, то не было. Вот, наверно, почему в учебниках о нем почти ничего нет!»

Потом, уже изрядно «приняв на грудь», дед с Никифором озаботились пошатнувшимся здоровьем Владимира Мономаха и перспективами борьбы за великокняжеский стол разных ветвей рода Рюриковичей. Мишка прислушивался к разговору с интересом, впитывая информацию о княжеских разборках, а «апостолам» взрослые разговоры довольно быстро надоели, и они решили поразвлечься, указав «родственнику из провинции» его истинное, в их понимании, место.

– Минька, а Минька! Разгадай загадку: «В семи сундуках по семь ларцов, в каждом ларце по семь гривен. Сколько всего денег?»

– Триста сорок три гривны.

– А-а! Ты раньше знал! – разочарованно протянул Петька.

– Чего тут знать-то? Эту загадку три тысячи лет назад в Египте придумали, только звучала она так: «В семи домах по семь комнат, в каждой комнате по семь кошек». Вы ее на купеческий манер переиначили, вот и все.

– Ну ладно, а вот еше загадка…

– Э-э, нет! – перебил двоюродного брата Мишка. – Теперь моя очередь!

– Про коровьи лепешки небось? – съязвил старший из «апостолов».

– Петька! – Дядька Никифор, оказывается, следил за разговором. – Гостей уважать не научился? Рано я тебя за стол пустил!

– Ничего, дядя Никифор, – заступился Мишка, – моя загадка как раз купеческая. Слушайте. Три купца поехали в Киев с товаром, там расторговались, купили другого товара и привезли его сюда, в Туров. Продали и поделили между собой прибыток. Первому досталась четверть от всех денег, второму – в полтора раза больше, а третьему девять гривен. Вопрос: сколько гривен получил каждый из купцов и какой была вся выручка целиком?

Над столом повисла тягостная тишина. Первым подал голос Никифор:

– Ну-ка, Михайла, повтори еще раз.

Мишка повторил, в глазах Петра и Павла поселилась вселенская тоска.

– Ну! – В голосе Никифора зазвучали грозные нотки. – Чего молчите?

– Не решается это, папаня, смеется над нами Минька.

– А в чулан, на хлеб и воду, пока не решите?

По всей видимости, вышеописанный педагогический прием был «апостолам» прекрасно знаком, у обоих на лицах появилось плаксивое выражение, и Мишка решил, что братьев пора выручать.

– Тут все просто, смотрите: один купец получил четверть, а другой в полтора раза больше, значит, четверть и еще полчетверти. Сколько будет половинка от четверти?

– Осьмушка, – еще не понимая, к чему ведет Мишка, неуверенно ответил Петр.

– Верно. Значит, у первого купца две осьмушки, а у второго – три. Так?

– Так.

– Сколько тогда вместе?

– Пять осьмушек!

– А сколько всего осьмушек может быть в чем-то целом?

– Восемь!

– Тогда сколько же осьмушек осталось на долю третьего купца?

– Три!

– Но это – девять гривен. Значит, одна осьмушка… Сколько?

– Три гривны!

– У первого – две осьмушки, у второго – три, у третьего – тоже три. Дальше-то сами посчитаете?

– Ага! У первого шесть гривен, а у второго и третьего по девять, а всего… Погоди, сейчас… Двадцать четыре!

– Правильно. Но сами вы ответ не нашли, поэтому снова моя очередь загадывать. – Мишка поймал себя на том, что сбивается на менторский тон, но резко менять тональность было уже нельзя. – Задумайте число, небольшое – меньше десятка, но мне не говорите, держите в голове. Задумали? Теперь прибавьте к нему пять. Прибавили? Прибавьте еще семь. Отнимите три. Готово? Теперь отнимите задуманное число. Прибавьте семь. Отнимите четыре. Разделите на три. Разделили? У вас получилось – четыре. У обоих!

Эффект превзошел все ожидания! Глаза у «апостолов» чуть не вылезли из орбит, дядька Никифор уронил ложку, даже дедово «Кхе!» прозвучало в иной, чем обычно, тональности. Невозмутимым остался лишь Немой, но, опустив глаза, Мишка заметил, что из пирога, который тот держал в руке, во все стороны полезла начинка.

– Кхе! Ребята, да кто из вас купец-то?

Дед был доволен как кот, безнаказанно обожравшийся сметаны.

– Как это?.. – наконец вымолвил Никифор. – Михайла, как это ты? Стой! Не рассказывай, пусть сами догадаются. Три дня вам на раздумья! Слышали? А мне потом объяснишь.

– Дядя Никифор, да это шутка, ради праздника. Дозволь объяснить, сами они не догадаются.